В 1999 году один из самых своеобразных режиссёров современного кино Дэвид Линч решил вновь поработать над телесериалом, надеясь повторить успех легендарного «Твин Пикса». К сожалению, пилотная серия продюсерам не понравилась и в потенциал нового детища Линча они не поверили. Но постановщик не стал отчаиваться, а лишь доснял некоторые сцены, немного перемонтировал – и результат его трудов под названием «Малхолланд Драйв» не только получил «Золотую пальмовую ветвь» Каннского МКФ за лучшую режиссуру, но также был признан одним из лучших фильмов последних лет.
После выхода на экраны «Простой истории» (1999), ленты сильной, но для Линча очень «правильной», поклонники режиссёра очень хотели, чтобы он вернулся к своим фирменным сюр-кошмарам а-ля «Шоссе в никуда». Канал ABC как раз хотел запустить в работу новый телесериал, и Дэвид Линч сразу же после выхода «Простой истории» приступил к работе над пилотным выпуском с бюджетом 8 миллионов долларов. Завязка проекта была такова: ночью на шоссе Малхолланд Драйв в Голливуде происходит странная автокатастрофа, в которой выживает только одна девушка. Она прячется в одном из домов на бульваре Сансет, где её находит начинающая актриса Бетти, приехавшая покорять Голливуд. Девушка полностью потеряла память, но называет себя Ритой, и Бетти, желая помочь новой подруге, решает разузнать подробности её прошлого. Одним из ключевых объектов становилась таинственная синяя коробочка, находившаяся в сумке Риты, и история должна была обрываться на её открытии.
Съёмки начались в Лос-Анджелесе в феврале 1999 года, при этом Линч не стал проводить сложный многоступенчатый кастинг, а выбирал главных актёров по фотографиям, руководствуясь, прежде всего, внешней симпатией, после чего пригласил их для личной беседы. На роли Риты и Бетти Линч выбрал Лауру Елену Хэрринг и Наоми Уоттс соответственно, каждая из которых сочли приглашение от режиссёра добрым знаком. Хэрринг попала в небольшую аварию по пути на первое интервью, и будущая роль в картине, где её персонаж попадает в автокатастрофу, выглядела для неё как самое настоящее пророчество.
А Наоми Уоттс, до той поры испытывавшая сплошные неудачи с поиском хороших ролей, любила часто кататься по Малхолланд Драйв, развеиваясь после очередного неудачного прослушивания. Несколько лет назад актриса призналась, что после череды творческих провалов она хотела покончить с собой как раз на Малхолланд Драйв, свернув на машине с дороги, и в персонаже Бетти она увидела много похожих черт. Вспоминая свои ранние годы в кино, актриса говорила следующее: «Было много обещаний, но в действительности ничего не удавалось. У меня кончались деньги, и я была совершенно одинокой». Она так торопилась на интервью к Линчу, что пришла на встречу прямиком из аэропорта и в обычных джинсах. Режиссёр попросил Наоми прийти ещё раз и одеться «погламурнее», после чего роль была отдана ей окончательно. Линч описал свой выбор Наоми Уоттс следующими словами: «Я увидел человека с огромным талантом и прекрасной душой, интеллигентную, способную сыграть множество различных ролей, это был прекрасный набор».
А вот Джастин Теру, получивший роль режиссёра Адама, тоже пришёл на встречу к постановщику сразу после того, как сошёл с самолёта, но внешний образ актёра, одетого во всё чёрное и с всклокоченными волосами, так понравился Линчу, что он решил примерить этот образ на роль Адама и оставил все без изменений.
Работа над пилотным выпуском длилась шесть недель, но боссам студии конечный результат совершенно не понравился. Среди минусов называли нелинейность повествования, затянутость, обилие одномерных и малоинтересных персонажей, Уоттс и Хэрринг сочли слишком старыми и приводили многие другие примеры. Линч вспоминал: «Мне ужасно нравилось работать над “Малхолланд Драйв”, но в АВС его возненавидели. Да мне и самому не по душе та версия, которую они видели. Я согласен с АВС, что она была слишком затянута, но мне пришлось показать её, ведь я был ограничен по срокам и у меня не было времени довести её до ума… Картина утратила канву, длинные сцены и целые сюжетные линии, а 300 копий этой плохой версии просочились наружу. Многие люди видели её, что очень меня смущает, ведь качество тех кассет отвратительное».
Проект лёг на полку, где, скорее всего, и остался бы, пока продюсеры из французской компании StudioCanal не предложили Линчу ещё 7 миллионов долларов для того, чтобы он доснял некоторые сцены и превратил данную задумку в полнометражный фильм. В результате Линч написал ещё 18 дополнительных страниц сценария, описывающих события после открытия таинственной синей коробочки, чему Наоми Уоттс была только рада, поскольку её образ стал более полным, глубоким и сложным. Описывая то, как он пришёл от пилотного выпуска с «незавершённым концом» к полноценному фильму, Линч говорил: «Однажды ночью я присел, и меня начали посещать идеи. Это было нечто восхитительное! Вся история предстала под совершенно другим углом… Теперь, оглядываясь назад, я вижу, что фильм всегда хотел быть именно таким. Просто он взял себе странное начало, чтобы в итоге стать тем, чем является». Актёры рассказывали, что Линч не давал им никаких подсказок относительно того, как именно им нужно играть, и создавать образы им приходилось фактически вслепую. Например, Джастин Теру вспоминал, что Линч ответил лишь на один-единственный его вопрос, сказав, что Адам Кэшер не является автобиографическим персонажем.
Помимо сценария, Линч уделял огромное внимание аудиовизуальному восприятию фильма, поэтому ему требовалась как отменная картинка (оператором вновь выступил Питер Деминг, работавший с режиссёром над «Шоссе в никуда»), так и саундтрек. Вся оригинальная музыка была написана давним знакомым Линча, композитором Анджело Бадаламенти, создававшим для него саундтреки ещё со времен «Синего бархата». Атмосферную, чарующе-тревожную музыку разбавляли как популярные в 60-е годы песни «Sixteen Reasons» и «I’ve Told Every Little Star» в исполнении Конни Стивенс и Линды Скотт соответственно, так и легендарная «Llorando», испаноязычная интерпретация песни Роя Орбисона «Crying», ставшая главным музыкальным произведением картины. Дэвид Линч обратил внимание на эту песню ещё во время съёмок «Синего бархата», но передумал, услышав другую композицию Орбисона, «In Dreams». Воистину, что ни случается – к лучшему, поскольку сцена в ночном клубе Silencio, где эту песню исполняет а капелла Ребека Дель Рио – одна из самых завораживающих и неповторимых сцен в кино.
Премьерный показ полнометражной версии «Малхолланд Драйва» прошёл на Каннском фестивале в мае 2001 года, и критики тут же бросились петь ему дифирамбы. Сам Линч получил приз фестиваля за лучшую режиссуру (поделив её, правда, с Джоэлом Коэном за «Человека, которого не было»), а также соответствующие номинации на «Оскар» и «Золотой глобус». Такие издания как Rolling Stone, The Guardian и Time Out включили фильм в тройку лучших картин десятилетия, Стивен Холден из The New York Times сравнил его с «8 с половиной» Федерико Феллини, даже знаменитый Роджер Иберт дал картине 4 звезды из четырёх возможных. Иберт недолюбливал Линча за многие работы, но «Малхолланд Драйв» поразил даже его: «Дэвид Линч шёл к “Малхолланд драйв” на протяжении всей своей карьеры, и теперь, когда он пришёл, я прощаю его за “Диких сердцем” и даже за “Шоссе в никуда”. Картина о мире во сне сюрреалиста, снятая в форме голливудских фильмов-нуар, и чем меньше в ней кажется смысла, тем больше хочется смотреть на происходящее».
И хотя крупные премии на сей раз обошли главную актрису фильма, Наоми Уоттс, именно благодаря работе с Линчем, сумевшим, наконец, правильно раскрыть миру её бесспорный талант, она стала настоящей звездой. Блистательно сыграв сложнейшую роль Бетти/Дайан, требующую диаметрально противоположных психологических портретов, Наоми привлекла внимание Гора Вербински, снимавшего ремейк «Звонка», и Питера Джексона, сделавшего её звездой своего «Кинг Конга».
Несмотря на то что фильм содержит множество фирменных «линчевских» приёмов с расслоением реальностей и прихотливой игрой с ипостасями персонажей и их поступками, многие отмечают, что «Малхолланд Драйв» – одно из самых логически выверенных творений режиссёра, допускающее, впрочем, множество самых разных интерпретаций. Сам режиссёр описал фильм как «любовную историю в городе снов», а, для тех, кто так и не смог понять многие сюжетные повороты, Линч собственноручно написал десять подсказок, напрочь отказавшись как-то иначе комментировать символы и аллюзии в своей работе. Оно и к лучшему, ведь главная прелесть в этом невероятно изысканном, мрачном и романтичном ночном кошмаре о Фабрике Грёз – то, что его вовсе не нужно пытаться понять, основываясь на жёсткой логике. Нужно просто смотреть, слушать и помнить, что все это – иллюзия. Всё это – запись. И тишина…
