В преддверии российской премьеры нового фильма Софии Копполы «Роковое искушение», а также в честь символической 18-й годовщины её режиссёрского дебюта, мы начинаем марафон по творчеству одной из самых стильных и многогранных кинематографисток современности. От мрачной романтики «Девственниц-самоубийц» и сладкой меланхолии «Трудностей перевода» до буржуазных излишеств «Марии-Антуанетты» и морального банкротства «Элитного общества», это путешествие будет каким угодно, но не скучным.
Первый раз
В истории современного Голливуда есть мало вещей более интересных, чем талантливые люди, терпящие провалы и возрождающие свои карьеры. От Микки Рурка до Мэттью МакКонахи, мир актёров полон подобных историй. Но ещё интереснее случаи «гадких утят», которые сумели сменить профиль и добиться большего успеха, чем кто-либо мог представить. Вероятно, наилучшим примером такой трансформации будет Бен Эффлек, но задолго до него успешно сменила квалификацию София Коппола, которая после «Крёстного отца 3» была объектом всеобщих насмешек и иллюстрацией того, как природа отдыхает на детях даже самых одарённых. Но затем наступил 1999 год и 28-летняя кинематографистка выпустила «Девственниц-самоубийц», которыми наглядно продемонстрировала, что может смело претендовать если не на лавры своего отца, то уж точно на второе место в списке самых талантливых людей с фамилией Коппола.
Как это часто бывает в случае с дебютными фильмами, «Девственницы-самоубийцы» демонстрируют почерк своего автора во всей красе: здесь есть и живописная операторская работа, превращающая реальный мир в подобие сновидения, и эклектичный меланхоличный саундтрек, и Кирстен Данст в роли трагической героини, страдающей одновременно от восхищения и непонимания окружающих. Но в то же время в «Девственницах-самоубийцах» есть, вероятно, наиболее чёткий и «традиционный» в фильмографии Копполы сюжет, которым фильм обязан одноимённому роману Джеффри Евгенидиса.
События разворачиваются в середине 70-х в в Мичигане, где пригородную идиллию семьи Лисбонов – одной из многочисленных ячеек среднего класса – нарушает попытка самоубийства младшей дочери Сесилии (Ханна Холл). Без каких-либо видимых причин девочка пытается вскрыть себе вены, чем шокирует окружающих. Но хотя её удаётся спасти, депрессивные мысли не покидают ребёнка и её вторая попытка свести счёты с жизнью оказывается удачнее. После этого её родители (Кэтлин Тернер и Джеймс Вудс) начинают пристально следить за оставшимися четырьмя дочерьми — Терезой (Лесли Хейман), Мэри (Эй Джей Кук), Бонни (Челси Суэйн) и Люкс (Данст). Без надзора родителей девочки не могут делать практически ничего, и особенно это касается общения с юношами-сверстниками, которые начинают уделять им всё больше внимания. Жизнь в заточении по воле старших с каждым днём всё больше подавляет юных дам и, как можно догадаться по названию, на счастливый финал никому рассчитывать не приходится.
Что именно послужило причиной трагедии (как в завязке, так и в конце фильма), мы так и не узнаём. Все пять сестёр Лисбон на протяжении фильма остаются загадками как для их близких, так и для зрителя, и мы видим не столько живых людей, сколько приукрашенные воспоминания и идеализированные фантазии. Но это едва ли недостаток сценария или режиссуры. Намеренно превращая героинь в подобия икон, Коппола эффектно демонстрирует то отчуждение, которому они подвергаются. Мы видим их глазами мальчиков-подростков, живущих по соседству (один из них голосом Джованни Рибизи сопровождает фильм закадровыми комментариями), либо их консервативных и параноидальных родителей, либо педагогов, которым, кажется, и вовсе всё равно – особенно показателен Дэнни ДеВито в эпизодической роли психолога, упрекающий Сесилию в том, что она совершила попытку суицида, хотя «ещё не доросла, чтобы понять, какой плохой бывает жизнь». Но во внутренний мир титульных героинь мы так и не погружаемся, потому что этого по-настоящему не делает никто из других персонажей. Как и они, картина смотрит на них с восхищением, вожделением и недоумением, но никогда не с пониманием. Такой подход как нельзя лучше демонстрирует злую иронию сюжета: стремясь сохранить красоту, чистоту и невинность своих «цветов жизни», супруги Лисбон лишь ускорили их увядание.
Отстранённость повествования, при которой автор всегда держит зрителя на расстоянии вытянутой руки, могла бы легко обернуться безразличием зрителя, особенно учитывая, что для Копполы это первая режиссёрская работа. Но при мнимом отсутствии ответов, разгадок и «содержания», фильм благополучно увлекает как восхитительным аудиовизуальным исполнением (анахроническое музыкальное сопровождение от французских электронщиков Air идеально вписывается в здешний контекст), так и вдохновенной игрой всех без исключения актёров. Молодые исполнители, среди которых хватает будущих звёзд вроде Данст или Джоша Хартнетта (а если присмотреться, то можно заметить совсем ещё молодых Хейдена Кристенсена и Джонатана Такера), подкупают своей убедительностью, особенно при изображении всей неловкости первых свиданий и попыток впечатлить объекты своих симпатий. И даже матёрые профессионалы вроде Вудса и Тернер умудряются раскрыть грани своего таланта, о которых ранее и подозревать не приходилось.
Конечно, Копполе не удалось избежать некоторых шероховатостей и, как и многие дебютанты, в некоторых моментах она явно сомневается в зрителе. Поэтому уж очень прямолинейно даёт понять, что именно хотела сказать той или иной сценой (вроде момента, которым завершается интерлюдия с повзрослевшим героем Хартнетта), или перегибает с очевидными метафорами вроде больного дерева, растущего перед домом семьи Лисбон, и конфликта вокруг необходимости его спилить. Но эти мелкие недостатки не бросались бы в глаза, если бы всё остальное в фильме не было выполнено на столь высоком уровне, а повествование не было настолько тонким, прочувствованным и трезвым. А это лишь подчёркивает, насколько успешно София Коппола справилась со своей задачей.
